Времени по­сева и сбора зерновых хлебов

Основными источниками при решении вопроса о времени по­сева и сбора зерновых хлебов являются летописи. В летописных источниках такие сведения попадаются случайно, они говорят о времени сбора хлебов и о времени посева лишь в связи с рас­сказами о необычных метеорологических явлениях. Из них-то мы и узнаем, что ранние осенние заморозки являлись главной угрозой урожаю. Мы привели известия новгородских летописей о гибели вследствие осенних морозов озимицы и яри в 1127 и 1161 гг. Мороз был причиной гибели урожаев в Новгороде и в 1215, 1230, 1251, 1420, 1436, 1453 гг.648 Это осенние морозы, но они не столь уж ранние, чтобы губить урожай. Они падают на 14 сентября (1230 г.),649 на 15 сентября (1420 и 1421 гг.),650 на 5 сентября (1453 г.) 651 (по ст. ст.). Лишь один раз указано, что мороз случился осенью в самую жатву (1436 г.); 652 сообщается о выпадении снега 1 сентября (в 1448 г.) 653 и о гибели яровых хлебов (в 1466 г.) вследствие морозов, дважды нагрянувших во второй половине августа (18 и 27 августа), о чем сообщено и в Московских летописных сводах и в Велико-Устюжском своде; 654 в последнем особо отмечено, что не пострадали от мо­роза лишь посевы ячменя. Так как срок созревания яровых хле­бов во многом зависит от времени их посева, то, вероятно, именно запоздание с посевом яровых хлебов приводило к тому, что за­морозки в начале сентября (а по новому стилю в 20-х числах сентября) оказывались неожиданными, очень ранними и губили яровые хлеба. Летописи сообщают несколько случаев, когда зер­новые хлеба уходили неснятыми под снег. Таких случаев не­много. Один связан с нападением внешнего врага в 1371 г.,655 другой был вызван ранними морозами и эпидемией чумы — некому было жать (1420 г.).656

Наряду с ранними морозами или заморозками и выпадением снега летом или весной после посева хлебов, летописи указывают и на губительное влияние на урожай длительных дождей. Так, в Псковской летописи сообщается об очень дождливой осени в 1468 г. Дожди начались с июля месяца, «когда крестьяне ржи пожали», и длились непрерывно август, сентябрь и октябрь; по полям много несжатого хлеба погнило, а озимые хлеба (рожь) из-за дождей не могли посеять.657 Нечто подобное повторилось и в 1467 г.658 и летом 1484 г.659

Под 1331 и 1332 гг. мы встречаем летописную запись: «Бысть меженина велика в земле Русьскои дороговь и глад хлебный, и скудота всякого жита; сию же дороговь неции глаголють рос­лую рожь».660 Лаконичность записи не дает материала для того, чтобы понять, что наименовано «рослой рожью» и чем это было вызвано. Более вероятны догадки Н. М. Карамзина и М. Д. При-селкова,661 которые считали, что «рослая» — это проросшая из-за сильных и длительных дождей рожь, сложенная в копнах на нолях. Рожь могла также из-за дождей наклониться, упасть и прорасти. Полегание хлебов и прорастание известно и в наше время. Но едва ли такое явление могло быть столь массовым, что вело к гибели всего хлеба, к дороговизне и голоду. Лето­писи указывают и другие случаи, когда дождливая погода не позволяла убрать урожай с полей; 662 в этом сказывалось и за­поздание с созреванием хлебов вследствие позднего посева, и медленность их уборки серпами.

Рассказывают летописи и о засушливой погоде. В знакомой нам записи Новгородской летописи за 1161 г. говорится о за­сухе летом и о пригоревшем хлебе.663 В 1366 г. отмечена засуха, сильный зной, гибель урожая, хлебная дороговизна и «голод великий».664 То же было в 1371 и в 1374 гг.665 Зачастую засуха н жаркая погода вызывали лесные пожары, горели леса, бо­лота — «воздух дымился». Но сухая солнечная погода не была столь гибельной для урожая в лесной стороне, как морозы или сильные дожди.

Немалые беды приносило и такое стихийное бедствие, как нашествие грызунов-мышей. В летописях рассказывается и о вре­дителях растительности полей и леса (саранча). Так, под 1407 г. кратко сказано: «Того же лета чръвь окрилате и идяше с востока и до запада, и пояде древо и посуши».666 Рассказ этот подробнее изложен в записи 1410 г. «Преже бо сеа зыми, по 3 лета, летяше черви бели, яко мотиль, тоже от полудне гряде к полунощи идяше; преходяше рекы, поля и жита, и на лесы идяше, и пояде н посуши древо елное и того ради и скора, рекше белка, вся изгыбе, не имыи кормля в сухе древе».667 В этой записи летопи­сец встревожен не только за земледельцев, но и за тех, кто занят охотничьим промыслом.

В летописях отмечаются случаи дороговизны продовольствия, отсутствие хлеба на рынке и случаи тяжелых голодовок. Голод охватывал отдельные земли-княжества, а в ряде случаев лето­писи сообщают о голоде «по всей Русской земле» (1229 г., 1230 г., 1309 г., 1332 г., 1366 г, 1371 г., 1408 г., 1421-1422 гг., 1431 г., 1443 г.). Голоду 1229—1230 гг., длившемуся несколько лет, осо­бенно тяжелому по последствиям, предшествовал неурожай 1228 г.,668 голоду 1309 г. предшествовал голод и мор в 1308 г.: «Бысть казнь… на человекы, мор на люди и на кони и на вся­кий скот. Мышь поела рожь, и овес, и пшеницу, и всякое жито, и того деля бысть дороговь и меженина зла».669 Тяжелые голод­ные годы — бедствия, являющиеся чаще результатом ряда об­стоятельств, а не только одного неурожая. Голодовки — явление, характерное для средневековья, — переплетаются с эпидемиями, с «мором». Так было в 1308—1309 гг., в 1420—1422 гг. «Вели­кий мор», пришедший с Запада и отмеченный в 1417 г. в Новго­роде, Пскове и Торжке, в 1420—1427 гг. ходил по всем русским городам и землям-княжествам, захватывая то одно, то другое.

Были свои местные условия, которые в одном случае способ ствовали безболезненному изжитию неурожаев и стихийных бед­ствий, а в других лишь усиливали остроту и тяжелые последст­вия этих бедствий. В Пскове, вероятно в силу лучшего состояния сельскохозяйственного производства, было обычным наличие хлебных запасов. В Новгороде, где была дороговизна хлеба, тя­желые голодовки были более частыми, на поднятие хлебных цен, на отсутствие резервов и подвоза хлеба, вероятно, оказывало влияние поведение господствовавшего боярства, сокрытие им за­пасов хлеба, спекуляция, неустойчивость и неупорядоченность денежного обращения и, конечно, худшее, чем в других местах, состояние земледелия. Освоение паровой системы земледелия и широкое распространение трехполья привели к повышению уровня земледелия. Этими достижениями в области сельскохозяй­ственного производства и отмечается феодальная социально-эко­номическая формация.

Мы все же должны указать на относительность этих дости­жений. Земледелие оставалось бессильным против резких кли­матических  колебаний, не могло справляться и с сорняками;

удобрение полей и повышение урожайности были весьма относи­тельными, недостаточными; даже частичный недород или на­падение вредителей хлебов (мышей) могли привести хлебный рынок к состоянию, граничащему с катастрофой. Это те свойства сельского хозяйства, которые в равной мере были характерны как для феодальной Руси, так и для других государств и стран средневековой Европы.

По летописным записям определяются и сроки созревания зерновых хлебов и время их уборки. На обширной территории древней Руси они различны в разных районах, но мало отли­чаются от сроков, знакомых нам по данным старой дореволюцион­ной деревни.

Рожь поспевала в конце июля, и примерно с 20 июля начи­нали ее убирать. Яровые хлеба поспевали на 10—15 дней позднее ржи. Хлеба жали серпами. В работе В. П. Левашевой эти ору­дия уборки урожая подвергнуты тщательному изучению.670 Они менялись медленно. В изучаемое время установился единый тип железного серпа с зубьями. Сжатый хлеб связывался в снопы и складывался на полях для просушки и лучшего дозревания зерна в бабки, или в суслоны, по 7, 10, 17 штук в каждом. При задержке обмолота хлеб складывался на поле в скирды, стога, копны различных размеров (до нескольких сот снопов в стогу или в скирде).

Перед обмолотом хлеб просушивался в овине. Овин известен нам с глубокой древности.671 Он одинаково распространен на се­вере,672 в центральных областях Северо-Восточной и Северо-За­падной Руси.673 Различие в устройстве овинов заключалось в том, как было организовано отапливание овина и сушка хлеба — не­обмолоченных снопов. Более простой вид — яма,674 в которую на­кладывались дрова — пни, копани, толстые чурки. Шедший из ямы дым сушил развешанные на «колосниках» (во втором :>таже) снопы. Взамен ям устраивались печи, в которых сжига­лись дрова; сушка хлеба в этом случае производилась идущим вверх дымом. В документах имеются указания на овинные ямы и лечи, или на печища овинные.675 Снопы просушивались в овине, чтобы добиться полного обмолота зерна. Высушенные снопы раскладывались рядами по ровному, хорошо утрамбованному току в гумне и обмолачивались цепами. Летописец образно рисует картину молотьбы: «В лето 6975… ставяся езеро Ростовское нача выти; бысть того по две недели, и ночи люд ем по граду не даде спати, как в тестере молотят или в осмере и напосле про-тяжено застучит.. .».676

Молотьба в овине на гумне падала на самые ранние утрен-пие часы, и соседям хорошо было слышно, как стучат поочередно цепы всех принимающих участие в молотьбе. В привычном для всех шуме по очередности удара цепов, по ритму можно разли­чить, сколько молотит человек, и в летописи указано — «ше­стеро» или «восмеро»-.

Картина, вызываемая летописцем в воображении читателя, интересна не только живостью передачи завершающего этапа по­левых работ; приведенная летописцем картина молотьбы на гумне такова, что, не задумываясь, ее можно поставить рядом с тем, что было в деревне XIX в. Жизнь и работа на гумне и в овине в XV в. ничем не отличались от той же работы в до­революционной деревне XIX и даже XX в. Предваритель­ная сушка хлеба в овине перед обмолотом считалась необходи­мой, необходимы были и овины. Овин был мерой для обмола­чивания сжатого хлеба. Это была бытовая счетная единица, различная по величине для разных мест, но часто упоминаю­щаяся.

К овину примыкало гумно (гуменник, огуменник). Крытое гумно служило местом хранения хлеба (необмолоченного) и со­ломы. В одной из судных грамот свидетели показывают: «…а ключник жито делил с половники на гумне». В порядной грамоте сказано: «Жито делити с гумна, а сено копнами».677 Гумна были местом поизводства многих работ по уборке, обработке и по организации хранения зерновых хлебов.678 Гумна появились, ве­роятно, раньше овинов. Как и овины, гумна были и на Севере и в Северо-Восточной и Северо-Западной Руси.679 В гумен­нике же после обмолота веяли хлеб и отделяли полову и мякину. Для хранения их строились «мякинники». В этих хозяйствен­ных помещениях выполнялись работы по льну и конопле — сушка и обмолот их. Очищенный (провеянный) зерновой хлеб хранился в житницах по закромам, засекам.