Социально-экономический журнал "МЕРЕЙ"

В столичном развлекательном центре "Думан" состоялась презентация стихотворного сборника "Стрела Аллаха" Аскара Сагнаева. Но жители города и области знают Аскара не только как поэта, но и как автора музыки к собственным текстам. И потому никого не удивило, что на протяжении всего вечера звучала гитара…

   Он стал поэтом от удивления. Так, по крайней мере, я поняла из его слов. Лукавит? Вряд ли. Вчитываешься в его строки и чувствуешь - ни грамма фальши. Если так обнажена душа, если так кровоточит - значит, она не способна лгать. Или я ничего не смыслю в этой жизни.

   …Аскар был поражен: его одноклассник написал стихотворение. Как?! Неужели стихи способны писать обычные люди? Так не бывает! А может, стоит попробовать самому?..

   Первыми творениями были рифмованные строки в духе отчаянного подражательства поэтам-шестидесятникам. Копировал Виктора Цоя, Андрея Макаревича, Бориса Гребенщикова. Утешало одно - учился не у "простых".

   Он до сих пор хранит дома чемодан, полный исписанных листов, рука не поднимается выбросить. Ведь это не просто испещренная значками бумага - это своеобразный "памятник" тем титанических усилий, которые он проделал, чтобы ПРИПОДНЯТЬСЯ, чтобы ВЫСЕЧЬ пламя, чтобы СОТВОРИТЬ. Это те самые 99 процентов труда, которые он приложил, по его словам, к тому единственному проценту таланта, что обнаружил в себе.

   Настоящий поэт - обязательно философ. И цель его - сформировать свою жизненную концепцию. И донести. И поделиться.

   Его поэт - не пророк, как у Пушкина, и не поэт-гражданин, как у Маяковского. Поэт у Аскара Сагнаева - "стрела Аллаха":

   Стрелой великого Аллаха
   Не все имеют счастье быть.
   Я плоть от плоти, сын казаха,
   Заложник собственной судьбы…

   Стрела, "бьющая одновременно во все болевые точки". Так не бывает? Почитайте его стихи. Они, как сжатая пружина: только тронь, и она стремительно распрямляется, будто взрывается. Надлом. Надрыв. Четкость мысли. Мужская лаконичность. Сумасшедшая экспрессия. В нескольких строках сказать то, что нужно, и не сказать то, что ложно - такова его позиция.

   Аскар - Художник в широком смысле этого слова и Фанатик - в прямом. Покоряет его подход к написанию стихов: специально изучал азы литературоведения, и понятия "ямб", "хорей", "анапест", "дактиль", "амфибрахий" - для него не пустой звук, а стройная форма, в которую ему удается вместить роскошное содержание.

   При этом он призывает начинающих поэтов: используя придуманную до вас совершенную форму, не поддавайтесь искушению обращаться к придуманным до вас образам, рифмам, темам. Вспахивайте свою поэтическую целину.

   Это невероятно трудно. Однако, читая Сагнаева, убеждаешься - реально. Ведь действительно, ни музыка, ни собственная харизма не смогут нивелировать шероховатость текста, избитость темы, узнаваемость рифмы.

   Сам Аскар находится в состоянии постоянного поиска. Будущий поэтический образ витает где-то рядом. На расстоянии вытянутой руки. Еще ближе. Вот он. Он ухватил его. Рождается экспромт. Написанное переделывается подчас десятки раз. Он не стыдится писать десятки вариантов, не ленится выбрать из них единственный, не боится сжечь остальное.

   Многое ложится на музыку. Кто-то может упрекнуть Сагнаева-композитора в незатейливости мелодии. Напрасно. Ведь для него первично СЛОВО, а музыка - всего лишь фон. Непритязательная, симпатичная "подсветка".

   Есть у Сагнаева песня о вечных штрафниках, о тех, кто часто выглядит белой вороной в "привычных" догмах.

   У Аскара Сагнаева жизнь, как у героев его песни. Он тоже "штрафник" - слишком нестандартно мыслит. Он тоже "меченый" - но меченый Богом. У него нет пути назад. Поэт не может позволить себе даже просто стоять на месте. Его судьба - идти вперед. Больше того - идти впереди, принимать удар на себя. В этой жизни, считает он, если тебя бьют - или беги, или терпи, или бей. Он выбирает последнее. Его стихи - это меч. Его песни - это щит. Его жизнь - это борьба.

   Обернуть поражение победой - высшее умение, считает Аскар Сагнаев. Сколько однако не живет, сам он проигрывать так и не научился.